Гриффин ощутил, как в животе заворочалось что-то холодное.
— Уверяю тебя, — сухо сказал он, — с ним не случилось ничего страшного. Все могло обернуться гораздо хуже. А так у него есть ты и Роуз. Нет нужды волноваться.
Джастин прищурилась, и он мог бы поклясться, что она думает о вчерашнем разговоре.
— Желаю приятной прогулки, — сказал он и отошел. — Только не выезжай за пределы поместья. И возьми с собой грума.
— Грум уехал в город за продуктами, — подал голос Фелпс. Он ненадолго вышел из комнаты и уже вернулся с ворохом корреспонденции. — Вернется только после ленча.
— Черт, — пробормотала Джастин и с надеждой взглянула на Гриффина. — Может быть, ты поедешь со мной? Уверена, тебе надоело сидеть дома.
Гриффин заколебался, но потом с безразличным видом пожал плечами.
— Я не езжу верхом.
Джастин непонимающе уставилась на него.
— Что ты хочешь сказать? Ты же владеешь лучшими в городе лошадьми!
Это правда. Лошади Гриффина были лучшими, и он обладал соответствующими документами, этот факт доказывающими.
— Они для упряжки, а не для верховой езды.
— Но почему ты не ездишь верхом?
Гриффину захотелось переступить с ноги на ногу и опустить голову.
— Потому что не умею. Никогда не учился. Мой дядя считал это занятие пустой тратой времени. Согласно его теории, пони и двуколка — все, что нужно священнослужителю.
Джастин прикусила губу. Старается не засмеяться? Теперь прищурился Гриффин.
— Может быть, ты позволишь мне научить тебя? — вежливо спросила она.
Его не так легко провести.
— Не сегодня. И я не хочу, чтобы ты ездила без грума. — Она сразу начала возражать, но Гриффин знаком остановил ее. — Джастин, это небезопасно. Если хочешь, можешь прогуляться вблизи дома. Я поговорю с грумом, когда он вернется, чтобы отныне и впредь он был для тебя доступен.
Джастин поморщилась.
— Ненавижу, когда ты такой разумный. Хорошо, я погуляю по саду. — Она направилась к выходу, но у двери остановилась. — А ты не хотел бы пойти со мной?
Гриффин несколько мгновений смотрел на нее, испытывая величайшее искушение согласиться. Но он и так слишком много рассказал ей накануне и теперь обоснованно подозревал, что она использует подвернувшуюся возможность, чтобы выпытать у него еще что-нибудь.
— Извини, но мне необходимо заняться письмами. Увидимся за ленчем.
Джастин растерянно моргнула, и ему показалось, что отказ больно задел ее, но уже в следующее мгновение она кивнула и вышла из комнаты.
Гриффин проигнорировал инстинктивное желание последовать за ней.
Спустя два часа Гриффин оторвался от корреспонденции. Насколько ему было известно, Джастин еще не вернулась, а несколько минут назад пошел дождь. Глупая девчонка непременно промокнет до костей. Неужели ей не хватает ума вернуться?
Он отодвинул бумаги и вышел в вестибюль. Не успел он сделать и нескольких шагов по выложенному плиткой полу, как откуда-то материализовался Фелпс.
— Миссис Стил вернулась с прогулки? — спросил он.
— Да. Минут двадцать назад она заходила к Роуз и ребенку, а потом пошла в конюшню.
— Надеюсь, она не собралась на верховую прогулку? — с тревогой спросил Гриффин.
Фелпс одарил его таким жалостливым взглядом, что Гриффину пришлось изо всех сил стиснуть зубы, сдерживая желание откусить этому доброхоту голову.
— Так получилось, что грум еще не вернулся из города, — степенно проговорил Фелпс, — и вряд ли вернется, пока не прекратится дождь. Миссис сказала, что хочет взглянуть на животных сэра Доминика.
— Глупая девчонка насквозь промокнет, — пробормотал Гриффин. — Лучше я схожу за ней.
— У входа для слуг, — с ухмылкой сообщил Фелпс, — висит несколько хороших непромокаемых плащей.
Гриффин понятия не имел, что развеселило его преданного слугу, поэтому молча развернулся на каблуках и зашагал в заднюю часть дома. Там у самой двери была небольшая комната — что-то вроде кабинета управляющего поместьем, в настоящий момент пустовавшая. Слуги Доминика — в основном его бывшие агенты, оставившие службу, — были ненавязчивы. Их никто не видел и не слышал, пока не возникала какая-нибудь проблема. Тогда они появлялись, ее решали и снова растворялись в воздухе. Гриффин это одобрял. Ведь каждое их появление напоминало, что ему приходится полагаться на Доминика в вопросе обеспечения безопасности Джастин и малыша, а он ненавидел зависимость от других, даже от Доминика.
Особенно от Доминика, ублюдка, вечно вмешивающегося в чужие дела.
Он снял с крючка плащ, набросил на плечи, спрятал голову под капюшоном, взял еще один плащ и вышел на улицу.
Дождь лил как из ведра. И Гриффин побежал через мощенный булыжником двор к аккуратному строению из красного кирпича с черепичной крышей. Открыв дверь, расположенную прямо под лазом на сеновал, он поспешно вошел внутрь.
Отряхнувшись, огляделся в поисках Джастин. Она была у последнего стойла и, очевидно, прекрасно себя чувствовала рядом с огромной чалой лошадью, которая казалась ничуть не меньше заинтересованной в общении, чем Джастин. Животное сопело и фыркало, тыкалось носом в волосы Джастин и даже сдвинуло набок ее шляпку. А та гладила шею и голову лошади и что-то ласково шептала ей в ухо.
Гриффин поймал себя на мысли, что хотел бы оказаться на месте лошади. Тогда Джастин гладила бы его голову и плечи, а он играл ее волосами и целовал.
Мысль пришла ему в голову и вцепилась в мозг бульдожьей хваткой. Он оставил Джастин в покое на несколько дней, пытаясь хотя бы раз в жизни быть истинным джентльменом, и напряжение уже начало на нем сказываться. В конце концов, она его жена, и он имеет на нее определенные права. Бог свидетель, они оба не стремились к этому браку. Но сейчас, глядя на ее милое лицо и соблазнительную фигуру, он понял, что был полным идиотом, отказавшись от плана соблазнить ее и заманить в свою постель. Или в ее постель — как получится.